«Молодая гвардия»: история, рассказанная палачами

История «Молодой гвардии» - бесспорно, одна из наиболее мифологизированных страниц нашего прошлого. Хотя миф – это не всегда неправда. Нередко это упрощенная версия правды, удобная для восприятия. 

Совокупность штампов: «свои – чужие», «листовки», «подвиг», «предательство», «шурф», «бессмертие». Штампы подменяют собой живых людей, обедняют и обесценивают их историю. Вероятно, поэтому вокруг «Молодой гвардии» такое количество спекуляций, домыслов, споров, сомнений. 

А между тем есть источники информации, способные во многих случаях расставить в этих спорах точки над «і». Это архивные документы. 

 В архиве Управления СБУ в Луганской области хранится значительный массив документальных материалов, касающихся  деятельности «Молодой гвардии», в том числе, самые ранние из дошедших до нас и датируемые 20-ми числами февраля 1943 года. 

Речь идет о материалах расследования преступлений палачей и предателей «Молодой гвардии», задержанных органами НКВД буквально сразу же после ухода немцев из Краснодона. В протоколах допросов этих лиц может быть и нет особых сенсаций, но они способны развеять многие домыслы. Например, сомнения некоторых наших современников относительно того, существовала ли в принципе эта организация. Оказывается, существовала. По крайней мере, для представителей немецких спецорганов и оккупационных властей это была именно реальная антифашистская организация, а не шайка хулиганов.  

 Начало расследования 

Краснодон был освобожден от фашистских захватчиков 14 февраля 1943 года, а уже 16 февраля НКВД начал аресты лиц, причастных к гибели подпольной организации. 

В том, что это произошло так быстро, ничего удивительного нет: советские органы госбезопасности заблаговременно готовились к работе на территориях, освобождаемых от фашистов и к этому времени уже успели наработать алгоритм действий, позволявший очень оперативно выявлять агентуру и официальных сотрудников разведывательных, контрразведывательных и карательных органов противника, изучать их деятельность, задерживать активных коллаборационистов. С этой целью создавались оперативные группы по обслуживанию районов, оккупированных противником. Группы размещались вблизи закрепленных территорий и к моменту их освобождения накапливали оперативные материалы (главным образом за счет показаний советских граждан, переходивших через линию фронта, а также оперативных источников, действовавших на оккупированной территории), которые впоследствии использовались в практической работе. 

Группы вступали в освобожденные районы с передовыми частями Красной Армии и немедленно разворачивали работу. Так, в Ворошиловграде оперативная группа из 42 человек под руководством заместителя начальника УНКВД В.А.Короба  приступила к работе уже на следующий же день после освобождения.  

Что творили гитлеровцы на оккупированных территориях к началу 1943 года, было хорошо известно. Но и на этом фоне произошедшее в Краснодоне обращало на себя внимание в силу массовости и жестокости расправы над местной молодежью. Отсюда – особая скрупулезность расследования.   

Розыск и задержание нацистских преступников, участвовавших в этих кровавых событиях, продолжался и во время и после войны. Например, Вальтер Айхгорн, который в 1942-1943 гг. в составе жандармской группы непосредственно участвовал в карательных акциях и убийствах членов «Молодой гвардии» и  других участников антифашистского Сопротивления на Ворошиловградщине, был разыскан в Тюрингии (Германия), где работал... на кукольной фабрике. Аналогичным образом разыскали и задержали в Германии Эрнста-Эмиля Ренатуса  - музыканта, в прошлом -  начальника немецкой окружной жандармерии в г. Краснодоне. Их и других нацистских преступников, участвовавших в разгроме краснодонского подполья, судили в Москве. 

Протоколы допросов этих лиц до сих пор хранятся в архивах. Их монотонные диалоги со следователями – это тоже рассказ о краснодонских событиях 70-летней давности. Но с непривычной точки зрения - от лица палачей. Что и придает достоверность этому рассказу – палачей трудно упрекнуть в желании создать «героический миф» о «Молодой гвардии». Вот выдержки из некоторых протоколов. 

«Я выполнял эти директивы»

Из показаний Айхгорна (9.ІІІ.1949 г.):

«Находясь еще в Магдебурге, перед отправкой на оккупированную советскую территорию, мы получили ряд инструкций по поводу наведения «нового порядка» на Востоке, в которой говорилось, что жандармы должны видеть в каждом советском гражданине партизана-коммуниста, и поэтому со всей хладнокровностью каждый из нас обязан истреблять мирных советских граждан как своих противников». 

Из показаний Ренатуса (VII.1949 г.):

Прибыв в июле 1942 года в составе жандармской команды в город Сталино, я участвовал на совещании офицеров «жандармерии ейнзатцкомандо»... На этом совещании начальник команды подполковник Ганцог дал нам указание в первую очередь заняться арестами коммунистов, евреев и советских активистов. При этом Ганцог подчеркнул, что для ареста этих лиц совершенно не требуется наличие каких-либо действий против немцев. Тогда же Ганцог разъяснил, что все коммунисты и советские активисты  должны быть уничтожены и только в виде исключения заключены в концентрационные лагеря. Будучи назначенным начальником немецкой жандармерии в гор. Краснодоне, я выполнял эти директивы…»     

«Артес Лина (переводчица. – Ю.Е.) мне рассказывала, что Зонс и Соликовский пытают арестованных. Особенно любил мучить арестованных Зонс (шеф жандармов. – Ю.Е.). Для него представляло большое удовольствие после обеда вызывать арестованных и подвергать их истязаниям. Зонс мне говорил, что только пытками он приводит арестованных к признанию. Артес Лина просила меня освободить ее от работы в жандармерии из-за того, что она не может присутствовать при избиениях арестованных».  

Гибель 32 краснодонских горняков 

В сентябре 1942 года Краснодон был потрясен расправой оккупантов над более чем 30-ю коммунистами, которые в основном являлись горняками местных шахт. 

Именно шок от происшедшего подтолкнул многих молодых людей стать членами антифашистского подполья.  В 1947 г. на допросах в МГБ Ренатус сообщил следствию, что по его заданию начальник Краснодонской полиции Соликовксий выявил коммунистов, комсомольцев и других неблагонадежных для немцев лиц.   

Из показаний Ренатуса (12.ХІ.1947 г.): 

«Получив список 32-х местных коммунистов, я вызвал к себе Соликовского и Стаценкова, которые подтвердили мне, что все эти лица являются активными сторонниками Советской власти. Для меня это было вполне достаточно, чтобы расстрелять этих людей. 28-го сентября 1942 года я приказал Соликовскому уничтожить арестованных коммунистов, не ограничивая при этом его в способах уничтожения. На следующий день Соликовский доложил мне, что мой приказ выполнен». 

Из показаний полицейского Лукьянова (11.ХІ.1947 г.):

«Первый раз я участвовал в массовой казни советских патриотов в конце сентября 1942 года в Краснодонском городском парке… Ночью в Краснодонскую полицию на автомашинах приехала группа немецких жандармов во главе с офицером Козак. После непродолжительной беседы Козак с Соликовским и Орловым по заранее составленному списку полицейские стали выводить арестованных из камер. Всего было отобрано более 30 человек, главным образом, коммунистов… Объявив арестованным, что их перевозят в Ворошиловград, вывели их из здания полиции и погнали в Краснодонский городской парк. По прибытии в парк арестованных связали за руки по пять человек и ввели в яму, служившую ранее убежищем от налетов немецкой авиации и там расстреляли. … Некоторые  из  расстрелянных были еще живы, в связи с чем оставшиеся с нами жандармы стали пристреливать тех, которые еще подавали признаки жизни. Однако это занятие жандармам скоро надоело, и они приказали закопать жертвы, среди которых были еще живые…».   

         Краснодонское подполье и его разгром 

О деятельности «Молодой гвардии» в материалах уголовных дел сказано не так уж много. 

Гораздо больше – о ее гибели. Да и много ли успела сделать организация, просуществовавшая всего несколько месяцев, в которую входили почти дети? Смонтировали и установили 4 радиоприемника. Выпустили и распространили несколько сотен листовок. В ночь с 6 на 7 ноября 1942 года вывесили в Краснодоне красные флаги. Собрали немалый арсенал – по некоторым данным, до 15 автоматов и 30 винтовок, свыше 13 тыс. патронов и 10 пистолетов (оружие было собрано на «складе» «Молодой гвардии» в городской бане). Планировали наладить связь с действующими партизанскими отрядами и постепенно вооружать организацию, чтобы с наступлением весны уйти в леса для партизанской борьбы с фашистами.  В ночь с  5 на 6 декабря устроили пожар на немецкой бирже труда. В принципе, эти документы - о другом. Они о  палачах и предателях. 

Началом краха молодежного подполья стала кража новогодних подарков для солдат из немецкой машины в ночь с 30 на 31 декабря 1943 г. 

Из показаний Кулешова – старшего следователя Краснодонской полиции, написанных им собственноручно (20.ІІ.1943 г. и 7.ІІІ.1943 г.): 

«31 декабря или 1 января меня и Соликовского вызвал к себе начальник жандармерии и потребовал найти виновных. Затем Соликовский вызвал всех работников полиции, поставил перед ними задачу любыми путями найти виновников. Сам он пошел по ресторанам, а часть работников полиции пошли на базар. Соликовский обнаружил у хозяина ресторана 5 пачек сигарет, которые он купил у одной женщины. Женщину попытались найти, но ничего не вышло. Захарову, зам. начальника полиции, удалось выйти на след воров через одного мальчика. Были арестованы зав. клуба им. Горького Мошков, зав. струнным кружком Третьякевич и ряд других. В результате обысков была обнаружена часть похищенного…»

Тут и вспомнили о доносе, который поступил в полицию несколько ранее, но по каким-то причинам не был удостоен серьезного внимания.

Из показаний Кулешова:

«24 или 25 декабря 1942 года я зашел в кабинет коменданта района Краснодонского, он же начальник полиции этого района, Соликовского Василия Александровича, где увидел у него на столе заявление, адресованное на имя начальника шахты №1 бис «Сорокино» Жукова от Почепцова Геннадия Прокофьевича. Ниже привожу дословный текст заявления:

                            «Начальнику шахты №1 бис г-ну Жукову

от гр-на Почепцова Геннадия Прокофьевича 

              заявление

Г-н Жуков, в г. Краснодоне организована подпольная комсомольская организация «Молодая гвардия», в которую я вошел активным ея членом. Прошу вас в свободное время зайти ко мне на квартиру и я подробно расскажу вам об этой организации и ея членах. Мой адрес: ул. Чкалова, дом 12 вход № 1, квартира Громова Д.Г.

                                                        20.ХІІ.1942 г. Почепцов». 

…Во время допроса Почепцова Геннадия последний выдал всю Первомайскую организацию во главе с ее руководителем Поповым Анатолием».   

«В полиции был такой порядок, что  раньше всего арестованного приводили к Соликовскому, он приводил его в сознание, и велел следователю допросить. Почепцова вызвали в полицию. Он рассказал, что действительно состоит членом подпольной молодежной организации, существующей в Краснодоне и его окрестностях. Он назвал руководителей этой организации, вернее, городского штаба, а именно: Третьякевича, Земнухова, Лукашова, Сафонова и Кошевого. Руководителем общегородской организации Почепцов назвал Третьякевича. Сам он состоит в Первомайской организации, руководителем которой является Попов Анатолий. В Первомайской организации состояло 11 человек, в том числе, Попов, Главан, Жуков, Бондаревы (двое), Чернышов и ряд других. Он рассказал о том, что в распоряжении штаба имеется оружие, у Попова винтовка, у Николаева и Жукова – автоматы, у Чернышова – пистолет. Сказал он также, что в одной из каменоломен в шурфе имеется склад оружия. Там раньше был склад Красной Армии,  который при отступлении был взорван, но молодежь там нашла множество патронов. Организационное построение было следующее: штаб, Первомайская организация, организация в поселке Краснодон и городская организация. Общее количество участников он не назвал. До снятия меня с работы было арестовано до 30 человек. Лично я допросил человек 12, в т.ч. Почепцова, Третьякевича, Лукашова, Петрова, Пирожка Василия и др. Из членов штаба этой организации не были арестованы Кошевой и Сафонов, т.к. они  скрылись. 

Как правило, предварительные допросы производились лично Соликовским, Захаровым и жандармерией с применением побоев плетьми, кулаками и т.д. Присутствовать при таких «допросах» не разрешалось даже следователям. Такие методы не имеют прецедентов в истории уголовного права».   

Из показаний Гурия Фадеева, агента немецких спецорганов:

«После того, как я был завербован в полиции для выявления лиц, распространявших листовки «Молодой гвардии», я несколько раз встречался с заместителем начальника Краснодонской полиции Захаровым. На одном из допросов Захаров поставил мне вопрос: «Кто из партизан вербовал вашу родную сестру Аллу?» Я, зная об этом со слов моей матери Фадеевой М.В., выдал Захарову Ваню Земнухова, который действительно делал моей сестре предложение вступить в подпольную антифашистскую организацию. Я передал ему, что в квартире Коростылева слушают радиопередачи из Москвы сестра Коростылева Елена Николаевна Кошевая и ее сын Олег Кошевой, который записывает сообщения Совинформбюро». 

Крестный путь

Из показаний начальника Ровеньковской райполиции Орлова (14.ХІ.1943г.)

"Кошевой Олег был арестован в конце января 1943 года немецким жандармом и железнодорожным полицейским на разъезде в 7 км от г. Ровеньки и доставлен ко мне в полицию. При задержании у Кошевого был изъят револьвер, а при повторном обыске в Ровеньковской полиции у него была обнаружена печать комсомольской организации и какие-то два чистых бланка. Я допросил Кошевого и получил от него показания о том, что он является руководителем Краснодонской подпольной организации».    

Из показаний следователя районной полиции Черенкова: 

«Я допрашивал участников организации «Молодая гвардия» комсомольцев Громову Ульяну, двух сестер Иванихиных, брата и сестру Бондаревых, Пегливанову Майю, Елисеенко Антонину, Минаеву Нину, Петрова Виктора, Ковалеву Клавдию, Пирожок Василия, Попова Анатолия, всего примерно 15 человек… Применяя пытки и издевательства к «молодогвардейцам», мы установили, что вскоре после прихода немцев в Донбасс, молодежь Краснодона, в большинстве комсомольцы, организовались и повели подпольную борьбу против немцев…Признаю, что на допросах я избивал арестованных участников подпольной комсомольской организации Громову и Иванихину». 

Из показаний полицейского Бауткина: 

«В начале января 1943 года я арестовал и доставил в полицию участницу раскрытой полицией в Краснодоне подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия»… Дымченко, проживавшую на шахте №5. В полиции она подверглась пыткам и в числе других своих друзей по подполью была немцами расстреляна… Я арестовал «молодогвардейца», проживавшего на шахте № 2-4 (фамилию не помню) у которого при обыске на квартире мы обнаружили и изъяли три тетради с заготовленными текстами антифашистских листовок». 

Из показаний Орлова – начальника Ровеньковского районной полиции: 

«От Шевцовой требовали указать место хранения радиопередатчика, которым она пользовалась для связи с Красной Армией. Шевцова в категорической форме отказалась, заявив, что она не Лядская, и назвала нас извергами. На следующий день Шевцова была передана жандармскому управлению и расстреляна». 

У шурфа

Из показаний Ренатуса: 

«…В феврале Веннер и Зонс  доложили мне, что мой приказ о расстреле краснодонских комсомольцев выполнен. Часть арестованных… были расстреляны в Краснодоне в середине января, а другая часть в связи с приближением линии фронта к Краснодону была оттуда вывезена и расстреляна в гор. Ровеньки».             

Из показаний полицейского Давиденко: 

«Я признаю¸ что в казнях «молодогвардейцев» участвовал три раза и с моим участием было расстреляно около 35 комсомольцев… На глазах у «молодогвардейцев» сначала было расстреляно 6 евреев, а потом поочередно все 13 «молодогвардейцев», трупы которых были сброшены в шурф шахты №5  глубиною около 80 метров. Некоторые были сброшены в шурф шахты живыми. Чтобы предотвратить крики и провозглашения советских патриотических лозунгов, платья у девушек поднимали и закручивали над головой; в таком состоянии обреченных подтаскивали к стволу шахты, после чего в них стреляли и затем сталкивали в ствол шахты».

 Расстрел в Ровеньках 

Из показаний Шульца – жандарма немецкой окружной жандармерии в г.Ровеньки: 

«В конце января я участвовал в расстреле группы членов подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия», в числе которых находился руководитель этой организации Кошевой. …Его я запомнил особенно отчетливо потому, что стрелять в него пришлось два раза. После выстрелов все арестованные упали на землю и лежали неподвижно, только Кошевой привстал и, обернувшись, посмотрел в нашу сторону. Это сильно рассердило Фромме и он приказал жандарму Древитц добить его. Древитц подошел к лежавшему Кошевому и выстрелом в затылок убил его.

…Перед бегством из Ровеньков 8 или 9 февраля 1943 года Фромме приказал мне, Древитц и другим жандармам расстрелять группу советских граждан, содержавшихся в Ровеньковской тюрьме. В числе этих жертв находились пять мужчин, женщина с трехлетним ребенком и активная молодогвардейка Шевцова. Доставив арестованных в Ровеньковский городской парк, Фромме приказал мне расстрелять Шевцову. Я подвел Шевцову к краю ямы, отошел на несколько шагов и выстрелил ей в затылок, однако спусковой механизм у моего карабина оказался неисправным и произошла осечка. Тогда в Шевцову выстрелил рядом стоявший со мной Холлендер. Во время казни Шевцова держала себя мужественно, на краю могилы стояла с высоко поднятой головой, темная шаль сползла на плечи и ветер трепал ее волосы. Перед расстрелом она не проронила ни слова о пощаде…». 

Из показаний Гейста – жандарма немецкой окружной жандармерии в г.Ровеньки:

«…Я принимал участие вместе с… другими жандармами в расстреле в Ровеньковском парке комсомольцев, арестованных в Краснодоне за подпольную работу против немцев. Из расстрелянных  участников организации «Молодая гвардия» я помню только Шевцову. Она запомнилась мне потому, что я ее допрашивал. Кроме того, она обратила на себя внимание мужественным поведением во время расстрела…». 

Ворье 

Из показаний полицейского Колотовича:

«Приехав к матери молодогвардейца Бондарева Василия, Давиденко и Севастьянов ей сказали, что сына ее полиция отправляет на работу в Германию, и он просит передать ему вещи. Мать Бондарева дала Давиденко перчатки и носки. Последний при выходе взял себе перчатки, а Севастьянову дал носки и сказал: «Почин есть!»

Дальше мы поехали к дому молодогвардейца Николаева. Войдя в дом Николаева, Давиденко, обращаясь к сестре Николаева, сказал, что ее брата полиция отправляет на работу в Германию, на дорогу он просит дать ему продукты и вещи. Сестра Николаева по-видимому знала, что он расстрелян, поэтому какие-либо вещи или продукты давать отказалась. После этого Давиденко и Севастьянов, полицейский (фамилию не знаю) и я насильственным путем  отобрали у нее мужское пальто и овцу. Далее мы поехали еще к одному молодогвардейцу (фамилию не знаю) и у матери последнего тоже насильственно взяли четыре куска сала и мужскую сорочку. Положив сало в сани, мы поехали к семье молодогвардейца Жукова. Таким путем Давиденко, Севастьянов и другие грабили семьи молодогвардейцев».

Послесловие

19 сентября 1943 г. в Краснодоне по приговору Военного Трибунала войск НКВД Ворошиловградской области были публично расстреляны Кулешов, Громов и Почепцов, признанные виновными в гибели «Молодой гвардии».  

В 40-е годы практически все остальные палачи молодогвардейцев – и полицаи, и немцы-каратели были приговорены к 25 годам тюремного или 25 годам лагерного заключения. В середине 50-х годов заключенные-немцы были переданы в распоряжение правительства ГДР как преступники и отбывали свой срок в Германии. Данных о том, дожил ли кто-то из них до освобождения, в архивах  УСБУ нет.      

 Подготовила  руководитель пресс-службы Управления СБУ в Луганской области Юлия Еременко, , специально для ОстроВа